Не след тебе искать её в пыльном загромождении шкафов библиотечных. И толщина фолианта, и ветхость страниц его ещё не знак, что об истине повествуется в нём…
И в беседах не ищи её. Ибо сколь бы не были мудры соразговорники твои, всё равно сведётся беседа к темам вечным, как небо: о пьянке там, аль о бабах… И не скажу, что плохо это, но не об истине будет речь в общении том…
И не бери кувшин в собеседники. Казаться будет тебе, что прячется истина на дне его, но хитра становится она и неуловима, подобно Протею. И обессилеешь ты в попытках увидеть её, и выронишь кувшин из руки ослабевшей, а истина лишь махнёт тебе, засыпающему, на прощанье хвостом оттенка неопределимого…
И в снах не ищи её. Погребена истина, подобно скифскому вождю, под наносным, сиюминутным многоцветьем прошедшего дня. Тяжек и неблагодарен будет труд землекопа-толкователя, вздумавшего дорыться до источника чистого, незамутнённого ничем – ни прошедшим, ни додуманным…
Где же тайное убежище истины, спросишь ты? Нет в том тайны.
На свету, по ярким солнцем лежит она, простая и незатейливая как кирпич, и шевеля бесчисленным множеством лапок, поскуливает на всех языках мира…
Но трудно жить в согласии с ней, и невозможно передать другим, ибо лишь кровью сердца твоего жива она…
Если кто-то наивный вздумает спросить меня, какова же всё-таки истина, то я смогу лишь ответить: "А я-то откуда знаю????"
